Чудеса камчатской природы: каменная берёза

Издавна на Руси береза воспринимается как олицетворение девичьей прелести, женской красоты и материнской нежности. И это не только наше — чисто русское — ощущение. Еще сотни лет назад один европейский путешественник так выразился о березе в России: …И растет там удивительное дерево, с кожей белой и нежной, как у молодой женщины. Да и в якутских сказках (олонхо) береза также олицетворяет собой девушку, невесту, женщину.

Тем разительнее на этом фоне выглядит наша камчатская (каменная) береза, с ее мощным (диаметром до 60–70 см и даже более) кряжистым стволом, укрытым «броней» толстой коры.

Такое дерево впору сравнивать не с хрупкой девушкой в белой одежде, а с закованным в латы богатырем с мощными «руками». На этот образ работает и то, что стволы «туловища» взрослых деревьев нередко как бы прикрываются громадным (до полутора и более метров в поперечнике) «щитом» капового нароста.

Да и само название — каменная береза — также способствует восприятию его как образца крепости, стойкости, мужества. Хотя и не совсем ясно, по каким причинам дерево получило свое название. То ли оттого, что его свежесрубленные стволы практически полностью погружаются в воду (тонут, как камень) вследствие высокой плотности древесины. То ли оттого, что оно нередко произрастает на обнаженных каменистых горных склонах. То ли оттого, что кора взрослых деревьев имеет характерный буро-каменистый цвет. То ли, наконец, по всем этим причинам, вместе взятым. Что же касается распространения каменной березы, то различные ее разновидности произрастают на огромном пространстве Восточной Сибири и Дальнего Востока: от верховьев рек Тимптона и Алдана на севере до северовосточных провинций Китая, северной части Корейского п-ова и о.Хоккайдо на юге. А также от бассейнов рек Ангары, Муи и Баргузина на западе до южных отрогов Корякского нагорья и п-ова Камчатки на востоке. А в целом ее ареал приурочен к тем регионам с холодным и влажным океаническим климатом, которые известный советский геоботаник В.Н.Васильев относил к голарктической области третичных бореальных лесов Дальнего Востока.

Если же говорить о Камчатке, то первые небольшие рощи каменной березы появляются на широте около 51°с.ш., чуть севернее мыса Лопатка. Практически сразу же эти рощи соединяются в большие массивы, совокупность которых севернее Курильского озера образует условно сплошной древесный покров вдоль подножий и склонов гор. Однако севернее сочленения долин рек Плотникова и Быстрой (53°с.ш.) этот единый покров, в силу орографических и, отсюда, климатических причин, разделяется на два самостоятельных пояса. Первый из них по западным склонам и предгорьям Срединного хребта подходит вплотную к Парапольскому (Рекинникскому) долу, достигая 60°с.ш. А второй по склонам Восточного хребта и восточным предгорьям Срединного хребта доходит до бассейна р.Тымлат, достигая примерно 59°30′с.ш..

Относительно видового статуса каменной березы Г.Стеллер написал: «Она тут настолько отличается от березы европейской, что могла бы считаться как бы особым видом, если бы не было известно, что это различие вызывается климатом и условиями погоды». Таким образом, каменная береза Камчатки характеризовалась им всего лишь как одна из разновидностей берез.

Однако после этого статус каменной березы претерпел значительные изменения. В частности, в 1831 г. известный натуралист А. Шамиссо по гербарным сборам, осуществленным А. Эрманом на Камчатки], выделил дальневосточную каменную березу в отдельный вид (Betula ermanii). Век спустя Васильев вообще склонялся к тому, чтобы признать видовую самостоятельность уже и нашей — камчатской — каменной березы. И это разделение каменных берез на множество самостоятельных форм получило настолько сильный резонанс, что, как указывал камчатский лесовед В.А. Шамшин, некоторые ботаники считали возможным выделять у каменной березы до 22 видов и подвидов.

Однако ближе к концу ХХ в. М.А. Шемберг, досконально изучивший каменную березу, пришел к выводу, что она — географически, экологически и, главное, генетически — единый вид. С ним согласились и некоторые другие исследователи. Так что, наверное, правильнее будет относить березу Эрмана к группе так называемых ребристых берез (секция Costatae рода Betula), объединяющей также собственно березу ребристую (произрастает в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке), березу шерстистую (Приморье), березу бархатистую (Шантарские ова), березу ложноэрманову (о.Сахалин) и березу ильмолистную (о.Хоккайдо, Япония).

Стоит отметить, что, несмотря на принадлежность растений к одному виду, каменноберезняки Камчатки имеют черты и особенности, отличающие их от зарослей каменной березы в Восточной Сибири и в других регионах Дальнего Востока. К их числу у зрелых лесов, представленных деревьями первой величины (высотой до 15–18 м), относятся однородность и одноярусность зрелого древесного покрова, редкостойность самих древостоев и удивительная кривизна стволов. Вполне очевидно, что это обусловлено многими причинами. Н.В.Павлов, например, связывал эти свойства с низким плодородием почв, недостатком прямого солнечного света и, отсюда, необходимостью использовать рассеянную радиацию. А исследователь П.Н.Чижиков основной причиной искривленности стволов и ветвей считал рыхлость почвообразующих пород: по его мнению, береза Эрмана вынуждена создавать ажурную крону для того, чтобы избежать ветровалов. Впрочем, ажурность кроны можно объяснить и необходимостью улавливать больше солнечного света, которого так не хватает на Камчатке. А чтобы и этого рассеянного света получать достаточно, каменноберезняки в зрелом возрасте приобретают «парковый» вид, т.е. образуют леса с исключительно малой (30–40, а иногда и лишь 10–20%) сомкнутостью крон. Другое дело, что весь этот набор характерных черт каменноберезовые леса приобретают в довольно почтенном возрасте — когда им заведомо больше 150 лет.

А живет каменная береза, надо сказать, довольно долго — от 200 до 350, а возможно, и до 500 и более лет, что само по себе вызывает удивление. Но еще большее удивление вызывает метаморфоза, происходящая с каменной березой в зрелом возрасте. Дело в том, что молодые деревья (подрост) березы Эрмана и густотой древостоя, и формой кроны, и стройностью стволов, а также белизной и нежностью коры достойно соперничают с подмосковными березками. И это не случайно, ибо кора молодых деревьев содержит в себе большое количество бетулина, который и придает ей белую окраску. Тем разительнее выглядит перемена, происходящая с растением на определенном — примерно в возрасте 150–180 лет — этапе жизни. Сначала береста в процессе склерофикации теряет свой первичный белый или кремовый цвет и становится серой, а иногда и бурой. А затем спелые и перестойные деревья окончательно покрываются мощной «броней» из толстой (до 2.5–3 см и более) и как бы «черепитчатой» коры.

В целом же все названные морфологические особенности каменной березы, столь наглядно отражающие процесс ее адаптации к суровым природным условиям, лишний раз подтверждают достаточно высокую приспособляемость этого дерева.

Как лесообразующая порода каменная береза характеризуется множеством своеобразных и на первый взгляд противоречащих друг другу особенностей. К примеру, она достаточно явно демонстрирует узкую экологическую специализацию, которая прежде всего проявляется в очевидной ее приуроченности к возвышенным и хорошо дренированным место обитаниям. И в то же время, в отличие от материковых регионов Дальнего Востока (там каменная береза вследствие подобной специализации образует узкий верхний пояс горнолесной растительности), на Камчатке она занимает гораздо более широкую высотно-ландшафтную нишу.

Нижние границы произрастания каменной березы варьируют от 1.0–2.5 м над ур.м. на песчаных насыпях и береговых валах аккумулятивно-приморских равнин юго-восточного побережья полуострова до 30–50 и более метров на поверхности предгорных флювиогляциальных равнин в остальных его районах. Верхние же пределы ее произрастания (на границе соприкосновения с поясом подгольцовых стлаников) колеблются от высот 500–600 м на юге полуострова и 600–800 м. в его центральной части до 150–200 м в лесотундровых районах материковой части области.

И лишь в долине реки Камчатки береза Эрмана, уступая место на равнинах и предгорьях рощам белой березы и елово-лиственничной тайге, образует довольно узкий (от 150–200 до 300–500 м по вертикали) пояс горнолесной растительности от высот 250–300 до 600–800, а местами (Толбачинский дол) — от 600–800 до 1000–1100 м. По словам академика В.Л.Комарова о каменной березе в этой части Камчатки, она является здесь определенно горным деревом, появляясь на склонах хребтов и сопок выше хвойного леса.

Другое (и не менее характерное) экологическое свойство березы Эрмана — ее терпимость к излишнему увлажнению, отчего каменноберезнякам свойственна постоянно повышенная (на 20% больше, чем в лиственничниках и ельниках) влажность воздуха. По этой же причине каменная береза довольно сносно чувствует себя на береговых валах и кошках (таково местное название морских кос) юго-восточной части полуострова, песчаные почвогрунты которых не содержат излишнего количества влаги, хотя сам по себе воздух этой влагой буквально пересыщен.

Однако на Западно-Камчатской равнине, в полосе приморской низменности (шириной от 3–6 до 15–25 км и более), она растет преимущественно отдельными рощицами и массивами, приуроченными к наиболее дренируемым местам. Это объясняется заметным увеличением здесь числа дней с облачностью и туманами по сравнению с юго-восточным побережьем, понижением по этой причине температуры воздуха и испарения и, как окончательное следствие, резким повышением степени заболоченности ландшафтов и экосистем.

В то же время на северо-западном побережье полуострова, где к морю выходят хорошо дренированные горные поднятия, а летние температуры повышаются за счет влияния теплого воздуха азиатского антициклона, массивы каменноберезняков по склонам сопок почти вплотную подступают к морскому берегу.

Подобную же двойственность реакции каменная береза проявляет и по отношению к температурному режиму. Например, без видимых последствий перенося морозы в минус 50–60°, она тем не менее явно избегает селиться в местах, характеризующихся излишним застаиванием и, отсюда, выстыванием воздуха, а потому обладающих резко контрастными климатическими показателями (это самые низшие части предгорий и поверхности верхних речных террас). Другое дело, что, уступая такие места березе плосколистной (белой, японской), она в процессе скрещивания с последней образует своеобразную гибридную форму («преснец»), которая в несколько большей степени приспособлена и к переувлажнению, и к резкой континентальности климата.

Впрочем, каменная береза боится не столько больших морозов как таковых, сколько глубины и степени промерзания почвогрунтов. Таким образом, она предпочитает селиться либо там, где мерзлоты нет вовсе, либо там, где деятельный горизонт (слой весенне-летнего протаивания) совпадает с глубиной (0.5–0.7 м) ее корневой системы. Но нельзя исключать и того, что предпочтительность эта вызвана не столько промерзанием почвогрунтов, сколько повышением их увлажненности (за счет создания водоупорного экрана из мерзлых горных пород) и, следовательно, ухудшением условий аэрации в деятельном слое.

Однако и с сильными морозами каменная береза справляется довольно успешно — прежде всего, за счет накопления снега в лесных насаждениях и связанного с этим резкого уменьшения глубины промерзания почвогрунтов. Уже при снежном покрове в 60–70 см, устанавливающемся в каменноберезняках к началу—середине января (т.е. к самым сильным морозам), дальнейшее промерзание почв под ними прекращается практически полностью. Вот отчего, кстати, каменноберезовые леса занимают последнее место среди всех древесных формаций Камчатки по глубине и степени промерзания почвогрунтов. Исключение составляют разве что пойменные участки, где проявляется отепляющий эффект близко стоящих грунтовых вод.

В то же время формирование в каменноберезняках мощного (до 1.5–2 м и более к концу зимы) снежного покрова приводит к тому, что весеннее оттаивание почвы запаздывает на две-три недели по сравнению с другими биоценозами, так как интенсивное размораживание грунтов приурочивается к поступлению на их поверхность талых вод. Впрочем, это обстоятельство ничуть не мешает каменной березе начинать весеннюю вегетацию еще до начала оттаивания, а появление развернутой листвы — до полного схода снежного покрова. Наконец, стоит сказать несколько слов о хозяйственной значимости каменной березы. Дело в том, что помимо искривленности стволов, на ее товарных качествах очень негативно сказывается сильное повреждение древесины гнилью и грибами. Среди них наиболее распространен трутовик обыкновенный, вызывающий центральную стволовую гниль (дуплистость) — одну из основных причин снижения продуктивности каменноберезовых древостоев и их невысокую товарную ценность. И все же высокие физико-механические свойства древесины обусловили ее широкое использование. К примеру, коренные жители Камчатки (ительмены и коряки) повсеместно применяли каменную березу при строительстве своих полуподземных жилищ, а во времена Второй Камчатской экспедиции из древесины каменной березы было построено превосходное по своим мореходным качествам морское судно «Большерецк».

Да и в наше время плотная и очень живописная по структуре и текстуре древесина березы Эрмана служит прекрасным материалом для изготовления мебели, нарт, посуды, рукояток для разного рода инструментов и прочих поделок. Причем наибольшую ценность в этой области применения представляет древесина наростов-капов, которая по всем своим параметрам и характеристикам не уступает древесине знаменитой карельской березы.  

Источник:

Быкасов В.Е. Каменная берёза Камчатки //Природа.- 2017.- №2.

Заглавное фото — Быкасов В.Е.

Дополнительные источники и литература по теме:

1. Миддендорф А.Ф. Путешествие на север и восток Сибири. Ч.I. Северо-Восток Сибири

в естественноисторическом отношении. СПб., 2004.

2. Голева Г. А. Гейзеры и горячие озера Кроноцкого заповедника: путеводитель. М., 1993.

3. Елагин И.Н. Экологофенологическая характеристика каменноберезовых лесов Центральной Камчатки //

Леса Камчатки и их лесохозяйственное значение. М., 1963. С.229–258.

4. Турков В.Г., Шамшин В. А. Лесоводственно-таксационная характеристика каменноберезовых древостоев

Камчатки // Леса Камчатки и их лесохозяйственное значение. М., 1963. С.259–296.

5. Васильев В.Н. К систематике и географии дальневосточных берез // Ботанический журнал. 1942. №1–2.

С.3–19.

6. Шамшин В. А. Каменноберезовые леса Камчатки: биология, экология, строение древостоев. М., 1999.

7. Павлов Н.В., Чижиков П.Н. Природные условия и проблемы земледелия на юге Большерецкого района

Камчатки. М.; Л., 1937.

8. Стеллер Г.В. Описание земли Камчатки. Петропавловск-Камчатский, 1999.

9. Шемберг М. А. Береза каменная. Новосибирск, 1986.

10. Гроздова Н.Б. Занимательная дендрология. М., 1991.

11. Павлов Н.В. Березовые леса западного побережья Камчатки // Бюл. Моск. об-ва испыт. природы.

Отд. биол. 1936. Т.45. №2. С.129–138.

12. Стариков Г.Ф., Дьяконов П.Н. Леса полуострова Камчатки. Хабаровск, 1954.

13. Комаров В. Л. Флора полуострова Камчатки. Т.II. Л., 1927.

14. Крашенинников С.П. Описание земли Камчатки. Т.I. СПб.; Петропавловск-Камчатский, 1994.

15. Тюлина Л.Н. Растительность западного побережья Камчатки. Петропавловск-Камчатский, 2001

(Тр. Камчатского института экологии и природопользования ДВО РАН. Вып.2).

16. Ливеровский Ю. А. Почвы равнин Камчатского полуострова. М., 1959.