Муниципальное бюджетное учреждение культуры "Централизованная библиотечная система"

Поиск

Семен Гудзенко: «Нас не нужно жалеть…»

«Нас не нужно жалеть, ведь и мы б никого не жалели…». Эта строка из стихотворения «Мое поколение», написанного в победном 1945-м, знакома многим, только мало кто помнит имя ее автора – Семена Гудзенко, одного из самых ярких представителей фронтового поколения поэтов.

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали… Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.

Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.

Кто вернется — долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье — нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.

Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.

… Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.

А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.

Поэт не дожил до своего 31-го дня рождения всего несколько недель, ушел в расцвете сил и славы. Семен Гудзенко обладал удивительной внешностью, открытым благородным, очень красивым лицом, на котором отражались все его чувства и эмоции. Простосердечный, общительный, отзывчивый, невероятно веселый и юморной, ему бы жить и жить.

Родной город Семена (Сарио) Гудзенко – Киев, столица Украины. Именно там, в доме №3 по улице Тарасовской, он и родился 5 марта 1922 года. Родители-евреи, Петр Константинович и Ольга Исаевна (Исааковна) Гудзенко переселились в Киев из Белой Церкви буквально за несколько месяцев до рождения сына. Отец работал инженером, мама учительствовала в школе. Дед по отцовской линии – Кун Меерович Гудзенко, мещанин из Белой Церкви.

Настоящее имя поэта, полученное при рождении от матери – Сарио. Почему женщина назвала мальчика итальянским именем, теперь сказать трудно. Имя звучало слишком по-взрослому для малыша, поэтому все ласково называли его Сарик.

В Семена он превратился в 1943 году, уже когда стал печататься как поэт. После первых публикаций в прессе, он писал своей матери: «не пугайся, если встретишь стихи за подписью «Семен Гудзенко», — это я, так как Сарио не очень звучит в связи с Гудзенко. Надеюсь, ты не очень обидишься».

Первая проба пера Гудзенко состоялась еще в раннем детстве, ему было всего пять лет. Спустя два года, в 1929-м, мальчик стал первоклассником киевской 45-й школы. Параллельно с занятиями в школе он занимался в литературной студии Дворца пионеров. Его друг, который посещал ту же студию, позже вспоминал, что Сарио обладал удивительной памятью. Гудзенко знал наизусть несколько сотен произведений разных поэтов, русских и зарубежных. Читал наизусть стихи Маяковского, Тихонова, Багрицкого, Хлебникова, Сашу Черного, Вийона, Анненского. Руководителю их студии очень нравилось общаться с начитанным мальчиком, между ними часто возникала полемика на почве литературы.

В пятнадцатилетнем возрасте Сарио сочинил стих, приуроченный к 100-й годовщине со дня смерти Пушкина. Его напечатали весной 1937 года на страницах журнала «Молодая гвардия». За это юного поэта ждала престижная награда, путевка во всесоюзную детскую здравницу «Артек».

Самыми главными чертами характера юного поэта были принципиальность, доброта, отзывчивость, благодаря которым он подружился со многими ребятами из «Артека». Семен возглавил волейбольную команду пионерского лагеря.

В 1939-м Гудзенко окончил среднюю школу, и понял, что хочет посвятить свою жизнь литературному творчеству. Поэтому сразу после получения школьного аттестата отправился в столицу СССР. Позади остался теплый зеленый Киев, впереди – мечта о литературном поприще. Семен, как и многие приезжие, выделялся на фоне столичной молодежи. Широкие парусиновые брюки, ковбойка с закатанными выше локтя рукавами и обнаженными загорелыми крепкими руками, выдавали в нем провинциала. Именно таким он приехал на Киевский вокзал столицы.

В том же году Гудзенко поступил в МИФЛИ – Московский институт философии, литературы и истории им. Чернышевского. Семен долгие годы вел дневник, куда записывал свои мысли, переживания, впечатления. Перед отъездом в Москву молодой человек записал очередную свою мысль о том, что если человек ни разу не познал горе или любовь, то стихов ему лучше не писать.

Сам будущий поэт с жадностью накинулся на изучение поэзии и литературы, он старался взять для себя что-то новое, неизвестное ему ранее. В этот период его любимыми авторами стали Джек Лондон и Эрнест Хемингуэй, Велимир Хлебников и Николай Тихонов.

В мае 1941-го Семен дописал последнюю страницу своего дневника, и начал следующий, которому придумал шутливое название – «Жалобная книга». В нем была одна-единственная запись, которую мог понять только такой же бедный студент, как сам Семен – «денег нет, и занять не у кого». У Гудзенко как раз начались экзамены после второго курса, когда СССР подвергся нападению немецких оккупантов. Творческая натура поэта, как впрочем, и многих его друзей, тонко чувствовала ситуацию в стране, он жил предчувствием неизбежности войны.

Прошло всего три недели после нападения Германии на Советский Союз, как Семен и несколько его однокурсников отправились в призывной пункт, чтобы записаться на фронт. Через несколько недель после начала войны Гудзенко попал в ОМСБОН — Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения. Отбирали в это подразделение, прежде всего спортсменов, причем такого уровня, как братья Знаменские. Как же туда попал 19-летний студент второго курса литфака Гудзенко? Объяснение простое: при отборе ценилась не только физическая подготовка, но и психологическая устойчивость, творческий склад ума, способность быстро принимать решения, знание языков, коммуникабельность. Все это было у Гудзенко.

Бригада формировалась для разведывательных и диверсионных действий. Это было совершенно новое для нашей армии элитное подразделение. Поэтому Гудзенко можно по праву назвать первым поэтом советского спецназа.

Уже в ноябре 1941-го омсбоновцев небольшими отрядами забрасывали на оккупированную территорию. Отряды состояли только из добровольцев, связанных крепкой дружбой. В боевой обстановке важно было понимать друг друга без слов. Переходили линию фронта на лыжах, каждый тащил за спиной пятнадцать килограммов взрывчатки. Подрывали мосты, минировали шоссейные и железные дороги, забрасывали гранатами немецкие штабы.

Вместо дневника у Семена появилась военная книжка, куда он записывал боевые эпизоды и стихи.

Но это было потом, а вначале он конспектировал туда занятия по подрывному делу. Гудзенко и его сокурсники учились на филологов, занимались спортом, а теперь им предстояло пройти ускоренную программу, и стать разведчиками и подрывниками.

Не прошло и трех месяцев, как первый отряд специального назначения уже совершил вылазку по вражеским тылам. В сентябре 1941-го фашисты стояли на подступах к Москве, и новоиспеченных разведчиков учили вести уличные бои в городе. 6 ноября Семен и другие курсанты разведгруппы давали присягу на территории Литинститута, а на следующий день участвовали в легендарном параде на Красной площади. 8 ноября ребят отправили в прифронтовую полосу. В составе диверсионной группы Гудзенко побывал на территории нескольких оккупированных областей – Калужской, Смоленской, Брянской.

2 февраля 1942 года осколок мины попал Семену в живот. Кто-то из друзей потом заметит: «пушкинское ранение». Молодой человек понимал, что ранения на войне неизбежны, и если ему уготована такая судьба, то предпочел быть раненым куда угодно, в плечо, руку, ногу, но не в живот. Он понимал, что такая рана если не станет смертельной, то выведет его из строя, возможно, навсегда. Так и случилось, после лечения в госпитале, Семену вынесли вердикт – к строевой службе непригоден.

Семен долго лечился после ранения, его переводили из одного госпиталя в другой, но писать стихи он не перестал, записывал на бумаге все, что довелось увидеть и пережить в первый год войны. Однако биография Семена Гудзенко складывалась на зависть его коллегам-литераторам. Многим хотелось стать лидером своего поколения, а удалось это только избранным, среди которых оказался и Семен.

В поэзии Гудзенко очень точно передан быт солдата, его окопная жизнь, победный клич, который призывал жить и идти на смерть, ненависть и боль, наполнявшие душу и тело каждого фронтовика и работника тыла. В военные годы он написал множество стихотворений, среди которых особое место занимают эти: «Мое поколение», «Я был пехотой в поле чистом», «На снегу у белизны госпитальной», «Могила пилота», «Небеса», «Мы не от старости умрем», «Надпись на камне», «Баллада о дружбе», «Победитель», «Первая смерть», «Подрывник». А вот одно из самых пронзительных — «Перед атакой»:

Когда на смерть идут — поют,

а перед этим можно плакать.

Ведь самый страшный час в бою

— час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг

и почернел от пыли минной.

Разрыв — и умирает друг.

И значит — смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черед,

За мной одним идет охота.

Будь проклят сорок первый год —

ты, вмерзшая в снега пехота.

Мне кажется, что я магнит,

что я притягиваю мины.

Разрыв — и лейтенант хрипит.

И смерть опять проходит мимо.

Но мы уже не в силах ждать.

И нас ведет через траншеи

окоченевшая вражда,

штыком дырявящая шеи.

Бой был короткий.

А потом глушили водку ледяную,

и выковыривал ножом

из-под ногтей я кровь чужую.

Летом 1942-го Гудзенко, подлечившись и выписавшись наконец-то из госпиталя, поступил на работу в газету «Победа за нами». Вечерами он выступал со своими стихами перед студентами Литературного института и в клубе МГУ.

Силу таланта молодого литератора оценили гости на первом творческом вечере, состоявшегося весной 1943-го. По словам поэтессы Маргариты Алигер, поэзия Семена «очень земная, с биением живого пульса и трепещущей настоящей жизнью». 

Илья Эренбург тоже был обрадован стихам начинающего поэта. Его тронул его громкий голос, казалось, что молодой человек не читает, а кричит, как в бою. Эренбург и посоветовал Семену Гудзенко опубликовать свои стихи на страницах военных журналов и газетах. (В источниках указан сайт на котором записаны стихи в исполнении автора).

В 1943-м Гудзенко приняли на должность военного корреспондента в газету «Суворовский натиск». В составе различных выездных редакций Семен побывал на территории всей страны. Победный май застал спецкора в Будапеште. Заслуги поэта перед родиной были оценены очень высоко, он награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.

Семен Гудзенко с друзьями. Второй слева. Венгрия. Март 1945.

После победы Семен продолжал сотрудничество с военной газетой, работал корреспондентом. За несколько лет успел побывать в Западной Украине, Средней Азии, Туве. Застать журналиста в Москве было еще той задачей, большую часть времени Семен проводил в поездках. Он ехал в Курскую область смотреть на ход посевных работ, в Украину отправлялся, когда приходило время собирать урожай. Кроме обязанностей корреспондента, поэт встречался с людьми, читал собственные стихи, оценивал творчество начинающих поэтов, помогал им редактировать их произведения. Ежегодно выпускал по одному сборнику своих стихов. В 1947 году вышла книга под названием «После марша», в 1948-м – сразу две, «Закарпатские стихи» и «Битва», в 1949-м – «Поездка в Туву», в 1950-м – «Дальний горизонт». Спустя три года, в 1953-м, незадолго до своей смерти поэт выпустил свой последний сборник, получивший название «Новые края».

После войны. Семен Гудзенко за работой 1949 г.

Сложно представить, какой обширной была бы библиография поэта, если бы судьба дала ему шанс прожить долгую жизнь, а не уйти в расцвете сил. Поэт как-то сказал: «Мы не от старости умрем,- от старых ран умрем...». Так и случилось.

Проблемы со здоровьем начались у Семена еще осенью 1951 года. Мужчина страдал от сильных головных болей, обратился за помощью к медикам, которые нашли у него опухоль головного мозга. Причина ее возникновения – военная контузия. Гудзенко предложили сделать операцию, он согласился. Вскоре провели еще одно хирургическое вмешательство, но легче поэту не стало. Он не поднимался с постели, знал, что ему осталось слишком мало времени, и до последней минуты сочинял стихи. Несколько последних месяцев перед смертью он уже сам не записывал поэтические строки, просто диктовал.

Семен Гудзенко умер 12 февраля 1953 года в больнице, в отделении нейрохирургии. Место, где поэт нашел свой вечный покой – Ваганьковское кладбище.

Несмотря на то, что Семен ушел слишком рано, он успел устроить свою личную жизнь, и даже оставить после себя дочь Катю. Его избранницей стала искусствовед Лариса Жадова, дочь советского военачальника. С ней Гудзенко обрел счастье, именно она подарила поэту возможность испытать радость отцовства. Семен обожал свою дочурку Катю, родившуюся в 1951 году.

В 1957 году, после четырех лет со дня смерти мужа, Лариса снова выходит замуж. Ее избранник тоже поэт – Константин Симонов удочерил Екатерину, дал ей свою фамилию. В настоящее время Екатерина Симонова-Гудзенко трудится на должности заведующей кафедрой истории и культуры Японии института стран Азии и Африки.

Отрадно, что в короткой, но такой насыщенной жизни Семена Гудзенко, было все – дружба, любовь, работа, и его невероятной силы стихи.

Сейчас его стихи перестали переиздаваться, и только истинные знатоки его творчества помнят, что в 2002 году в Киеве на доме, где когда-то родился и жил Гудзенко, установлена мемориальная доска с барельефным портретом. Он жил и работал в России, но с большой любовью относился к своей малой родине, и признавался в этом постоянно: в письмах и дневниках.

Мемориальная доска на доме где родился поэт. Киев.

Источники:

  1. Семен Петрович Гудзенко читает стихотворения // Некоммерческая электронная библиотека «ImWerden». — URL: https://imwerden.de/publ-1418.html (дата обр. 02.03.2022)
  2. Хронос: Всемирная история в интернете. — URL: http://www.hrono.ru/biograf/bio_g/gudzemko_sp.php (дата обр. 28.02.2022)
  3. Шеваров, Д. Семен Гудзенко. Мы воду дымную хлебали из почерневших котелков… Неизвестные документы и рукописи из фонда № 2207 Российского государственного архива литературы и искусства / Д. Шеваров // Родина.-2015.-№5. 
Нет комментариев. Ваш будет первым!